Долгие ночи - Страница 40

Просидев так, сжавшись в комочек, целый час, Элис немного успокоилась. Нашла в себе силы встать, раздеться и забраться под теплое одеяло. Утро принесет что-нибудь новое, может быть, радостную весть, надо только дождаться его.

В окно заглянул молодой месяц, ветер качнул занавеску, прошелестели что-то нежное ветви деревьев, где-то еле слышно заплакал ребенок. Эти звуки подтверждали — жизнь продолжается. Элис приложила ладони к животу и тихонько сказала:

— Спи спокойно, малыш, все будет хорошо.

10

Мэтью проснулся от громкого и настойчивого стука в дверь. Открыв глаза, он в первое мгновение не мог понять, где находится. Потом, очнувшись, надел халат, вышел в прихожую и открыл. В комнату торопливо шагнул Питер Пристли.

— Простите, что врываюсь к вам без предупреждения, но… — Он перевел дыхание. — Кэтрин сказала, вы знаете, где Элис и почему она так быстро уехала. Мы очень волнуемся за нее, понимаете?

Мэтью растерянно пожал плечами.

— Я ничем не могу вам помочь, мистер Пристли.

— То есть как?

— Я не представляю, где сейчас Элис.

— Но Кэтрин, — неуверенно начал Питер.

— На вашем месте, я бы серьезно с ней поговорил и выяснил все подробности. Она единственная, кто что-то знает, — сказал Мэтью.

Он, конечно, мог бы выложить всю правду, но не был уверен, что Питер поверит ему, а не собственной дочери. К тому же обвинять в чем-то Кэтрин — значит, признавать и свои ошибки, а тогда объяснение получится слишком долгим. И, пожалуй, не очень интересным для постороннего человека.

— Послушайте, вы с Элис собирались пожениться, и вдруг она исчезает, не оставив даже записки. — Питер нервно мерил шагами комнату. — Это выглядит по меньшей мере подозрительно.

— Неужели вы полагаете, что я мог причинить вашей дочери вред? Я люблю ее…

— Так где же она?

Мэтью развел руками: у него не было готового ответа на этот вопрос. Но зато имелось несколько вариантов и предположений. Элис могла вернуться в Нью-Йорк, улететь в Париж или просто снять номер в одном из лондонских отелей. А могла и улететь в Австралию, например.

— Но вы собираетесь ее искать? — Вид у Питера был неважный, он, похоже, не спал всю ночь: под глазами залегли голубоватые тени, щеки запали. — Мы пока ничего не говорили Элизабет, но…

— Не волнуйтесь, мистер Пристли, с Элис все будет хорошо, — с уверенностью сказал Мэтью. — Я обязательно ее найду.

— Ладно, держите нас в курсе. — Торопливо поклонившись, Питер вышел из номера.

Вслушиваясь в удаляющиеся шаги на лестнице, Мэтью думал лишь об одном: Кэтрин должна понести за свои интриги суровое наказание. Вообще трудно представить, чтобы в такой хрупкой и красивой женщине накопилось за ее недолгую жизнь столько ненависти. В чем причина этой уже почти неконтролируемой злобы? Если бы Мэтью удалось докопаться до первопричины, это облегчило бы и основную задачу.

Ведь пока Кэтрин будет вести войну против него и Элис, будущее не перестанет казаться полным опасностей. Сложно жить, зная, что в любой момент ты можешь получить неожиданный удар в спину.

Размышляя над этим, Мэтью медленно одевался. План поиска, который он разработал, был, возможно, не самым лучшим, но зато дарил хоть какую-то надежду. Если рассуждать логически, то Элис сейчас в Нью-Йорке, вернулась к своей работе и снова изображает гордую и независимую амазонку. Но при чем тут логика? Женщина на грани нервного срыва вряд ли захочет погрузиться в дела.

Тогда, быть может, Париж? С этим городом у нее связаны, в основном, приятные воспоминания. К тому же там наверняка осталось много приятелей, готовых развлечь и отвлечь ее.

Или Рим? Мэтью, застегивавший рубашку, вдруг замер. Ну конечно, как ему раньше не пришло в голову? Элис надо искать именно там, где расцвела их страсть, где их тела впервые узнали друг друга. Даже если Элис возненавидела его после разговора с Кэтрин, она отправилась бы в Рим хотя бы для того, чтобы навсегда проститься с прошлым, пройти еще раз по узким улочкам, прикоснуться ладонью к каменным стенам древних зданий, зайти в то кафе, где посетители бурно приветствовали влюбленную пару.

Решительно кивнув своему отражению, Мэтью окинул прощальным взглядом комнату. Даже не верится, что пару дней назад он стоял, коленопреклоненный, перед Элис, предлагая себя, свое сердце и тело в полное ее распоряжение. И как сияли ее глаза, как дрожали длинные ресницы, как прекрасна она была, смущенная и радостная! Кэтрин одним ударом разбила хрупкий стеклянный шар их счастья, осколки разлетелись в разные стороны. И неизвестно, можно ли собрать их воедино или все потеряно навсегда.

Перед тем, как отправиться в Лондон, Мэтью зашел в больницу, проститься с Элизабет. Она встретила его своей чудесной улыбкой, от которой становилось теплей на душе.

— Мне ничего не говорят, но я чувствую: что-то случилось. — Она внимательно смотрела на него, проникая, казалось, в самые потаенные уголки сознания. — Где Элис?

— Она убежала. — Врать Элизабет Мэтью не мог.

— От кого?

— Не знаю, миссис Пристли. От меня, от себя, от проблем, от реальности. — Он обхватил ладонями виски. — Мне тяжело об этом говорить.

— Но должна же быть какая-то причина! Ей не пятнадцать лет, чтобы совершать такие необдуманные поступки. — Элизабет положила руку Мэтью на плечо и легонько сжала. — Мне вы можете сказать правду.

— Хорошо, — покорно согласился он. — Но это долгая история, и я прошу, чтобы она осталась между нами.

Он мог и промолчать, но эта ноша становилась все тяжелей. Ведь даже самому сильному человеку иногда требуется поддержка и участие. У него не было близких людей, не на кого было положиться, некому довериться. Элизабет же располагала к откровенному разговору и, кроме того, могла дать ценный совет.